ПОЛОВИНКО ВЛАДИМИР СЕМЕНОВИЧ, первый проректор ФГБОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского», доктор экономических наук, член Комитета Законодательного Собрания Омской области по образованию, науке, культуре и молодежной политике

КОМИТЕТ СОВЕТА ФЕДЕРАЦИИ ПО НАУКЕ, ОБРАЗОВАНИЮ, КУЛЬТУРЕ И ИНФОРМАЦИОННОЙ ПОЛИТИКЕ

Экспертный совет

http://www.omsk-parlament.ru/?sid=5047

http://council.gov.ru/structure/committees/9/

Владимир Половинко, первый проректор Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского, д.э.н., профессор, депутат Законодательного Собрания Омской области, заместитель председателя Регионального Совета Омского Регионального отделения Общероссийской общественной организации «Всероссийский Совет местного самоуправления».

«О Законе РАН».

Актуальность Закона «О Российской академии наук».

Необходимость реформирования РАН РФ очевидна. Это связано с радикально изменившимися условиями ее деятельности, поскольку РАН была сформирована для стабильной, относительно устойчивой общественно-экономической ситуации. Изменились принципы организации научной деятельности. Появились новые требования к оценке эффективности науки. Изменилось соотношение уровней научной деятельности:

- фундаментальная (зона ответственности закреплена за РАН);

- отраслевая (система отраслевых институтов, ранее в СССР развивающая фундаментальные исследования в отраслевую тематику, практически исчезла);

- прикладная (сеть лабораторий и центров - этот уровень традиционно был менее развит, за исключением, пожалуй, оборонного сектора);

- проектная (новый вид организации комплексных исследований и разработок).

Не следует забывать, что снижение эффективности РАН стало следствием хронического недофинансирования на протяжении практически четверти века. Это породило тренды оттока научных кадров (особенно молодых ученых), пришла в упадок лабораторная база и пр. Но это не вина РАН, а его беда. В этих условиях удивляет то, как и почему РАН выжила и продолжала развиваться.

Понимая эти проблемы, научная общественность активно готовилась к дискуссии и разработке Концепции организации научной деятельности в РФ. Это могло бы стать основой системных изменений, где будут уточнены функции, задачи и ответственность Академии наук, вузовской науки, Центров прикладных исследований, НПО и других субъектов. Были свои предложения и внутри РАН РФ. Но вместо системного подхода, открытого общественного обсуждения о роли науки, были предприняты попытки молниеносного принятия Закона. Конечно, длинные дискуссии могут существенно затормозить процесс. Но в чем же принципиальная спешка – это так и остается неясным, порождает домыслы и слухи.

Удивляет, мягко говоря, игнорирование академической общественности процесса принятия Закона. Не стоит забывать, что именно академики являются носителями интеллекта нации. Конечно, истинные ученые скромны, совестливы, деликатны и не вписываются в принятые протестные механизмы. Но должна быть и мудрая власть, чтобы взращивать этот потенциал, сохраняя и всячески оберегая его в процессе эволюции.

Закон об «Академиках» или об Академии наук?

Изучая принятый Закон, возникает много вопросов о его предмете. Много говорится о Президенте РАН, об объединении головной РАН РФ и других академических образований (что не подвергается сомнению), о полномочиях Президиума и пр. Но Академия наук – это не только академики. Это институты, коллективы ученых, объединяющие докторов и кандидатов наук, старших, ведущих, младших сотрудников и другие категории ученых. Об институтах в Законе вообще ничего существенного не сказано. Поэтому неясно, как будут организовываться именно научные исследования и разработки, как эти формальные организационные изменения отразятся на эффективности науки? Видимо, предполагается издание других законов и подзаконных актов, конкретизирующих общие положения. Но, как известно, «черт кроется в мелочах», которые не обсуждены, непонятны и, соответственно, не мотивируют ученых к эффективной занятости именно на Родине.

Часто в комментариях Закон критикуют за то, что он превращает РАН в Клуб Академиков. Этот вопрос так и остался нерешенным. Если внимательно читать закон, то он описывает деятельность общественной организации, а не научной. В статьях 7 и 8 среди функций и задач акцент делается на анализ перспектив, на пропаганду, экспертизу и пр. И только один пункт 3 - «Участие в организации, координации и проведении фундаментальных и поисковых научных исследований, финансируемых за счет средств федерального бюджета, в разработке и согласовании программы фундаментальных научных исследований в Российской Федерации на долгосрочный период» - косвенно указывает, что РАН может заниматься чисто научной деятельностью. Таким образом, опасения выхолащивания научной деятельности из РАН остаются.

Основной вопрос – вопрос собственности.

Правы были классики политической экономики, что корень проблемы лежит в плоскости управления собственностью. СССР сформировал большой потенциал РАН в виде земель, зданий, коммуникаций. Этот ресурс за годы реформаций оставался нераспределенным. Естественно, возникает вопрос: а не ради ли этой собственности затеяна эта спешная реформа? Согласитесь, вопрос правомерен, поскольку новейшая история России изобилует примерами таких псевдореформ, которые заканчивались перераспределением ресурсов. В законе так и не решен этот вопрос.

Предполагается создание федерального органа исполнительной власти, специально уполномоченного Правительством Российской Федерации на осуществление функций и полномочий собственника федерального имущества, закрепленного за научными организациями Российской академии наук. Но его права, взаимоотношения и влияние на реализацию научных исследований так и не прописаны. Опять отсылка к другому нормативному акту. Поэтому не видно управленческих механизмов, гарантирующих материально-техническое и финансовое обеспечение эффективной научной деятельности и сохранность собственности РАН. Если ученый будет ходить и выпрашивать у чиновника ресурсы на исследование (особенно фундаментальное), то вряд ли он будет понятым. Как экономист знаю, что есть показатели отдачи на капитал, и, соответственно, управляющий орган будет оценивать именно этот параметр. Но как быть, если отдача будет через десятки лет, если это создает принципиально новое направление, предугадать отдачу которого нет возможности? С этой позиции передача площади в аренду очередной торговой фирмы окажется более предпочтительней.

Структура РАН и взаимодействие с другими субъектами.

РАН СССР отличала разветвленная региональная структура и структура научных институтов. Все они имели высокую степень самостоятельности в рамках утвержденных бюджетов и принципов деятельности. В новом Законе региональные отделения и представительства Российской академии наук не являются юридическими лицами. Это, на мой взгляд, должно быть компенсировано другими антибюрократическими механизмами, иначе за каждым «чихом» надо будет получать разрешения «головной» организации. Сложно представить функционирование мощнейших структур Сибирского отделения РАН, Уральского отделения РАН, если они не будут обладать необходимым уровнем юридической самостоятельности.

В Законе отмечается, что «органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, иные государственные органы и организации, граждане и организации предоставляют Российской академии наук по ее запросам имеющуюся у них научную и (или) научно-техническую информацию (в том числе аналитические и справочные материалы), необходимую для осуществления Российской академией наук своей уставной деятельности». Это, конечно, повышает статус РАН в обществе. Но каковы механизмы? Кто заставит физическое лицо, частную организацию делиться своей аналитикой, данными, информацией, даже если они не носят конфиденциальный или секретный характер?

Защитники Закона говорят о том, что во всем мире наука организована при вузах. Во-первых, это не так. Не во всех странах и не всегда при университетах. Во-вторых, если даже идти в этом векторе развития, то вузовская наука сейчас по потенциалу и уровню не готова принять на себя такую ответственность. Поэтому, видимо, в законе практически ничего не сказано про вузы и РАН как субъекты научной деятельности (за исключением того, что университеты должны все свои научные отчеты передавать ежегодно в РАН, только зачем именно все?)

Таким образом, можно констатировать, что поспешное принятие Закона не только не сняло противоречий, но и в большей мере породило негативные ожидания. Налицо несистемное решение проблемы. Вместо выстраивания системы организации научной деятельности в России, сделана попытка решить относительно локальную задачу реформирования хоть и важнейшего звена науки, но не всей системы.